Пишет topbot: Как вы полагаете - из какого фильма может быть вон тот кадр с распрекрасным стимпанковским пепелацем? читать дальшеИли я не знаю, как это иначе назвать. Ни за что не угадаете, потому что это кадр из новой экранизации гоголевского «Вия». Да-да. Я не спятила. Давно живу, но такого разгула, я б сказала - угара постмодернизма лично я не видела даже сказке Александра Роу «Огонь, вода и медные трубы», где утопленник Вася читает Морскому Царю книжку про майора Пронина, а Кощей Бессмертный носит кайзеровский шлем - пикельхаубе. В общем эта вещь посильнее «Фауста» Гёте будет (как сказал товарищ Сталин, правда, по иному поводу). Я даже затрудняюсь обозначить жанр, ибо тут оказались собраны не только намёки на «Ведьму из Блэр» или, например, на «Сайлент-Хилл» (что нормально, если учесть, что история Хомы Брута - это типичный хоррор). И Панночка иной раз движется, как в фильме «Звонок». Не страшно и то, что опять оказалось много стилистических реверансов в сторону Кольца Всевластия (современные режиссёры, что бы они не снимали, у них всё равно, так или иначе, получается «Властелин колец»). Но там самым неожиданным образом имеются, ну, очень смешные аллюзии на культовые советские и не советские фильмы.
...читать дальшеНапример, там имеются намёки на...«Контракт рисовальщика» и «Формулу любви», «Собаку Баскервилей» и «Человека с бульвара Капуцинов». Да. В фильме про Вия, Панночку и бурсака Хому Брута. Наверное, там есть и ещё море того, что я просто не считала. Например, когда английский картограф (вы там уже сползли под стол и выползли...), так вот, когда английский картограф спрашивает с заметным акцентом: «Какие ваши доказательства?» мне напомнили, что и это уже было в «Красной жаре». И, разумеется, там были фразы из других вещей Гоголя. Нет, мне такое, как раз, очень нравится. В этом есть драйв. Это вещь сделана для тех, кто всё это читал, смотрел, и теперь может удивиться, поржать (на выбор). Я, честно говоря, даже ждала, что будут фразы Глеба Жеглова, папаши Мюллера, товарища Сухова. Джека Воробья, опять же неплохо бы. Также понравился кадр а-ля «Мертвец» и фоном - очень высоким дамским голосом - «Летять уткы, летять уткы...» (любимая песня Лёлика). Меня, например, поразила вся эта мешанина. Многие, кстати, всего этого вообще не заметили. Рядом сидела молодая пара с попкорном. Судя по их фразочкам и зевкам, они вообще не знали ни исходника, ни вещей, на которые были намёки.
Счастливый Кащей приводит в хоромы Марену, царевну-смерть.
При ней он притих и дышать боится, косица её густа, она и певунья, и танцовщица, и жуткая красота. Он пляской её насладился вдоволь, везде, где она прошла -- чернеют пожарища, плачут вдовы, до горизонта тела. Он хочет её целовать, лелеять и Машенькой называть. Она доедает белую лебедь, ссыпает пух в рукава: рукою махнёт -- разольётся полночь и снегом укроет степь.
Волчица и ворон спешат на помощь Ивану. Не ждёт гостей наивный Кащей, он влюблён, беспечен, от страсти почти что пьян. Он гладит её ледяные плечи и шепчет "моя, моя".
Волчица и ворон несут бутыли с живой и мёртвой водой. Иван ворочается в могиле, выпрастывает ладонь из рыхлой земли, и рычит, копая, и дышит, как дикий вепрь.
Кащей тихо шепчет "поспи, родная", на ключ запирая дверь.
Иван улыбается жизни новой, в котомке его звенят четыре невиданные подковы для сказочного коня.
Когда он верхом перейдёт границу, влетит в кащеев предел, Марена проснётся в своей темнице; струится, как змей в воде, коса по подушке, в глазах-колодцах -- огни торфяных болот. Марена проснётся и улыбнётся, и песенку запоёт:
"Смородина-речка, гори, разлейся, покинь свои берега. Зверушка и птица, беги из леса, чуть только почуешь гарь. Идёт мой любимый -- луна, прикройся, дрожи от страха, земля. Он съест всё живое, он выпьет росы, сожнёт поля ковыля; ручей говорливый, проворный, длинный схоронит в мерзлой земле; нетронутый снег окропит калиной, ломая девственный лес".
Кровит небосвод на вечерней заре. Нам всё ясно. Окончен сказ. Иван наступает, поёт царевна, горит и чадит река.
Кащей беспокойно во сне бормочет, да не разберешь слова. Он станет бессмертным сегодня ночью. Уже часа через два.
Фотограф Гровер Скраер (Grover Schrayer) в режиме макросъемки запечатлел как затухает свеча. Ему даже удалось уловить радугу, возникшую при преломлении света о парящие капли воска. По словам Гровера, самым сложным в процессе данной фотосъемки оказалось правильно настроить фокус и уловить момент нажатия на кнопку. тык